Latest posts by Мария Масленникова (see all)
В начале апреля CEO и Head of Investments СБВК Денис Черкасов встретился с FinBuzz и поделился своим мнением о ситуации в венчурной индустрии в России и в мире, а также рассказал о наиболее перспективных сферах и новых направлениях, на которые стоит обратить внимание.
– Денис, на днях Лондонский институт директоров (Institute of Directors, IoD) объявил результаты присуждения квалификации Chartered Director 2017 года. Как удалось попасть в десятку обладателей этого престижного звания?
— Работал, работал и работал (улыбается). А если серьёзно, то я был одним из первых участников программы Лондонского института директоров от России и помогал Ассоциации директоров РФ развивать отношения с IoD в качестве члена наблюдательного совета ассоциации независимых директоров и руководителя комитета по членству и этике. В программу меня пригласил мой хороший товарищ, председатель наблюдательного совета АНД России Александр Иконников.
– Как вы оцениваете активность венчурных инвесторов в России в последние годы?
– Совершенно очевидно, что спрос на российский венчур на протяжении нескольких лет устойчиво падал. Связано это было с двумя трендами. Во-первых, это, безусловно, общеэкономическая ситуация, которая не способствует росту инвестиций и характеризуется сжатием внутреннего спроса и инвестиционных ресурсов. Только в финтех в мире в 2014 году было проинвестировано порядка $12 млрд, из них российский финтех составил всего $38 млн. Это печальное свидетельство сильно сжавшегося спроса.
Во-вторых, происходило изменение структуры венчурных инвестиций в России, рынок адаптировался под новые экономические и геополитические реалии. Свою роль здесь сыграли государственная политика импортозамещения, в том числе в области информационных технологий и в сфере безопасности, которая породила новый источник спроса. Появились корпоративные венчурные фонды, которые в ближайшее время будут активно развиваться, как мне кажется. Наконец, изменился и сам процесс инвестирования в стартапы: сейчас мы наблюдаем более структурированный подход к поиску инвестиций со стороны венчурных инвесторов, появление целого класса частых инвесторов, инвестирующих на ранних стадиях – бизнес-ангелов. В результате со второй половины 2016 и в первом квартале 2017 года мы наблюдаем рост и числа, и размера венчурных сделок, по данным RB partners, их количество хоть и незначительно, но увеличилось до 302, а средний размер сделки возрос почти в три раза – до $3 млн. То есть мы видим, хоть и слабые, но признаки роста.
– В чем проявляется более структурированный подход к инвестированию, о котором вы говорите?
– Сейчас инвестиции венчурных фондов и бизнес-ангелов стали чуть менее хаотичными, инвесторы выработали для себя определенные критерии, предъявляемые стартапам, которым они стараются следовать. Сегодня, как правило, очень немногие хотят инвестировать только в идею или бизнес-план. Инвестор хочет увидеть commercial proof – подтверждение востребованности технологии стартапа на рынке. С этой точки зрения рынок стал чуть более зрелым. Хотя по-прежнему есть и другая школа мысли, исповедующая «портфельный подход»: она гласит, что из десяти проинвестированных компаний пять, скорее всего, не выживут, две-три вернут проинвестированные деньги, одна-две будут home run, покрывающим убытки от всех предыдущих инвестиций. При таком подходе ваша задача — инвестировать в как можно большее количество проектов, иногда, возможно, и не кажущихся победителями на первоначальном этапе. Эта логика безусловно работает, но не на рынке, где объем инвестиционного предложения существенно ограничен, что по-прежнему наблюдается в России.
– Какие сферы сейчас привлекают больше всего инвестиций в России?
– Среди инвесторов финтех — наиболее востребованная инвестиционная область, что имеет свои плюсы и минусы. Плюсы, в первую очередь, связаны с притоком большого количества по-настоящему толковых, талантливых предпринимателей. Повышенное внимание со стороны инвесторов способствует появлению большого количества прорывных идей, некоторые из которых начнут набирать обороты и в конечном итоге помогут совершить революцию в финансовой отрасли. Минусы – это значительный перегрев оценки стоимости компаний из-за инвестиционной моды. Иногда мы видим совершенно фантастические оценки стоимости компаний, у которых обороты либо минимальны, либо отсутствуют. Периоды ажиотажа — это тяжелые времена для венчурных инвесторов, которые ориентированы на создание ценности.
Информационные технологии – также абсолютный фаворит. Я бы, безусловно, обозначил сильный потенциал российского венчурного рынка в области биомедицины, космических технологий, а также в области новых материалов.
– На какие новые направления и отрасли обращают внимания инвесторы в России и мире?
– Безусловно, это IT-безопасность, которая сегодня испытывает бум во всём мире, а в России получила дополнительное ускорение благодаря осознанному государственному спросу на отечественное программное обеспечение. Я ожидаю появления в ближайшее время сильных российских игроков в этой области, которые в средне- и долгосрочной перспективе смогут успешно поставлять за рубеж накопленный опыт и решения.
Например, сегодня в России активно разрабатывают и выпускают в коммерческую продажу ПО для отражения кибератак и различных воздействий в режиме реального времени — системы класса оберон. Они будут востребованы не только в России, но и во всём мире по мере проникновения цифры в нашу повседневную жизнь и в производство – речь идёт о защите интернета вещей и автопилотируемых устройств. Уже сейчас такие продукты широко применяются в банковской сфере, и я уверен, что они получат дальнейшее распространение. Также стоит отметить космические технологии, где у России есть огромное конкурентное преимущество, поскольку мы традиционно были сильны в этой отрасли.
– Что представляют собой портфельные компании СБВК?
– Мы управляем наследственным портфелем, который нам достался от предыдущей управленческой команды. Всего в портфеле 12 компаний, сильно различающихся по географии, секторам и по стадиям развития. Есть компании, которые были проинвестированы еще на стадиях sed или раунда A. Есть и такие, которые выросли в большие истории, более характерные для фондов прямых инвестиций.
Совсем недавно закрылся венчурный фонд Республики Татарстан под управлением «УК СБВК». Он закрылся с неплохой прибылью и выполнил свои обязательства перед пайщиками. Отмечу, что за всю историю венчурного инвестирования в России лишь два региональных венчурных фонда из 23 стали прибыльными, включая фонд под нашим управлением. Показательно, что при этом только Фонд Татарстана действительно совершал инвестиции в высокотехнологичные компании, другой прибыльный фонд продержал деньги на депозите весь срок своей работы.
– Насколько конкурентоспособны российские проекты по сравнению с зарубежными?
– Есть абсолютно гениальные проекты с профессиональными командами и профессионально реализованными идеями, но их крайне мало. Образ стартапера в джинсах и клубном пиджаке еще не означает, что перед вами стартап. За образом всегда должно следовать содержание, которого российским проектам часто не хватает.
У проектов нет продуманности, на кого ориентирован продукт, что делать в случае провала. Вместо проверки гипотез есть убежденность, граничащая с фанатизмом и не имеющая ничего общего с реальностью. Есть и другой класс проектов, где абсолютно живые, работающие, уникальные идеи, но у людей нет опыта ни в их презентации, ни в привлечении денег, ни в масштабировании производства. Как поэт в России больше, чем поэт, так и российский венчурный инвестор больше, чем его западный коллега. Он еще должен помочь команде доупаковать проект, помогать развивать маркетинг, производство, встраивать компанию в цепочки поставки. Этим, наверное, мы всё ещё отличаемся от лучших зарубежных практик в США.
– Как вы относитесь к копированию зарубежных практик и их реализации в России?
– Нет ничего зазорного в том, что перенимаются идеи, которые выстрелили и прижились на развитых рынках США, Израиля, Великобритании. Но их необходимо адаптировать. Простое копирование идеи в надежде, что ее купит тот, кто с ней развился за рубежом, в последнее время работает все меньше и всё хуже. Несмотря на глобальный характер идеи, каждый рынок локален и требует соответствующей адаптации на уровне бизнес-модели. Хотя бы даже поэтому российские стартапы как класс никогда не умрут. Но всегда есть ненулевая вероятность, что из сугубо российских идей могут родиться мировые хиты.
Фото: личные архивы
