Борис Титов, уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей, в интервью Олег Тинькову рассказал об инвестициях государства в бизнес, об изменениях в экономике, а также о том, зачем ему нужна собственная политическая партия.
«Без кредитов не будет движения в экономике»
— Мне вот слово «предприниматель» нравится больше, чем «бизнесмен».
— Мне тоже. «Предприниматель» — правильное слово. Оно означает «делать», и не важно где: в науке, культуре или армии. Мы создаем политическую партию и ориентируемся именно на таких людей: они хотят изменить мир и думают, что будет завтра. Мы называем их «люди дела».
— Расскажи о себе.
— Я родом из Советского Союза. Прошел школу, пионерию, комсомол. Я был общественником еще с пионерских времен. Смог поступить в МГИМО, хотя жил с родителями в коммуналке.
Пока учился, страна изменилась: прозвучал сигнал об экономической свободе и мы стали строить компании. Поэтому после МГИМО ушел во внешторг, потом на советско-голландское предприятие, получил опыт и создал в 91-м группу компаний Solvalub. Управлял бизнесом из Лондона.
Мы делали полезные вещи — нефтепродукты. Заводы стояли под Москвой, в Перми, Кировской области. Один из заводов продали «Лукойл-Нефтехиму». В общем, большая была компания.
Успеха мы добились. Например, одна из наших компаний, «ИнтерХимПром», довела собственный бизнес до 10% мирового рынка аммиака. Наш козырь был в том, что мы префинансировали экспорт. Денег в экономике нет, а мы предоплачиваем аммиак и химию на шесть месяцев вперед — вот поэтому цепочка заработала. Нам помогали западные банки.
Перед кризисом компанию продал. Подумал, что всех денег не заработаешь и стоит двигаться дальше. Да и жизнь немного побила: была непростая ситуация с руководством «Межрегионгаза», даже маленькая войнушка.
— Дорого продал?
— Дешевле, чем мог бы сейчас. Когда я уходил, аммиак стоил 60 долларов, а полгода назад — 230 долларов. Сейчас бизнес другой и стоит он других денег.
— Чем занялся после кризиса?
— У меня оставались еще активы, и я их развивал. Через какое-то время все продал и начал интересную тему — компанию «Абрау-Дюрсо». Для меня это был классный проект, на нем я проверил свои силы. Когда стал уполномоченным по защите прав предпринимателей, оставил бизнес.
— Что нужно, чтобы бизнес развивался?
— Кредиты. Без опережающего предложения денег не будет движения в экономике. Инвестиции не придут. Поэтому мы говорим: «Государство, ты должно быть более активным, должно вести политику, как это делают американцы, европейцы, китайцы и японцы».
Мы считаем, государство может больше инвестировать в развитие бизнеса через кредиты. Причем возвратность будет. Мы даем схему с рисками как у инвестиционного банка. Если инвестиционные банки берут на себя эти риски, почему государство не может?
— Как государство может инвестировать?
— У нас два механизма: через Фонд развития промышленности и рефинансирование коммерческих банков, под облигации. Это еще и сильный толчок: с рынка облигаций начинается рынок ценных бумаг, а в России — он еще в зародыше.
— Второй механизм более логичный, потому что банки умеют отсеивать проекты. Не понимаю, как работает Фонд. Расскажи про него.
— Фонд работает как инвестиционный банк, только на государственные деньги.
Чтобы получить финансирование, предприниматель готовит заявку. Ее оценивает команда бизнесменов, которые постоянно сидят в фонде. Они решают — давать деньги или нет. Решение принимают все вместе.
Фонд дает деньги без залога или под залог оборудования, которое предприниматель покупает в рамках проекта. Риски, конечно, есть. Но это рыночные риски, которые есть у всех и всегда. Одобренные проекты работают как надо — невозврата денег не было.
Правда, денег мало: заявки лежат на сумму свыше 600 млрд рублей, а в фонде — 20 млрд рублей.
— Государство хочет развивать малый и средний бизнес?
— Когда у тебя есть нефть, ты можешь спокойно качать ее на Запад, получать огромные деньги, и ни о чем не думать. Но сейчас нефть дешевле, чем раньше. Поэтому доходов для государства нет, сегодня надо смотреть, где и как зарабатывать по-новому.
Есть два сценария. Первый — back to USSR: возвести стены, консервировать свою неэффективность и распределять все по карточкам. Понятно, что мало кто этого хочет. Второй сценарий — развивать малый и средний бизнес. Те, кто занимается экономикой и правом в стране, понимают, что у государства нет другого пути.
Проблема в том, что нет четкого понимания, как его развивать. Поэтому мы много ходим по кабинетам главы правительства и его замов. Говорим: «Вот путь к экономике, которая будет работать на базе реального производства, малого и среднего бизнеса».
«Полонский не виноват»
— Давай вернемся к партии. Над чем сейчас работаете?
— Наша главная задача — пройти пятипроцентный барьер. Так мы сформируем депутатскую фракцию. Нас часто спрашивают: «Зачем вам это? Вы можете работать с «Единой Россией» и проводить через нее законы». Мы действительно решили много вопросов с помощью «Единой России», например, провели закон о страховании вкладов индивидуальных предпринимателей. Но у собственной партии больше плюсов.
С «Единой Россией» так: даем им законопроект, они вносят его в думу, законопроект идет правительству на отзыв. Если приходит отрицательный ответ, то уже никто не узнает о существовании законопроекта. Если мы самостоятельно внесем законопроект в думу, то обязательно поставим на голосование. Тогда при любом ответе правительства все узнают, кто «за», например, страхование вкладов юридических лиц, а кто «против».
— Что тебя мотивирует в политике?
— Эта тема меня давно зацепила. Когда был бизнесменом, еще при больших химических и прочих минерально-удобренческих активах, начались проблемы. Я понял, что должен смотреть не только на свой бизнес, а шире — на ситуацию в целом, на экономику страны.
Поэтому стал членом Российского союза промышленников и предпринимателей. Меня пригласили как младшего, там уже были потанины, фридманы, дерипаски и ходорковские. Вместе сделали, например, комиссию по этике против корпоративных войн и рейдерских захватов.
Помнишь, была война между Смушкиным и Дерипаской из-за целлюлозных заводов? (Захар Смушкин — председатель совета директоров Группы «Илим», Олег Дерипаска — владелец компании «Базовый элемент»). Мы решили их конфликт с помощью одного рычага давления — общественного мнения.
Потом занялся газовой реформой. Было интересно собрать академиков и профессоров для этого дела. Я сижу такой, учебники только читал, а тут — ученые, и мы вместе разрабатываем систему перестройки газового рынка. Мы ее сделали и даже подписали у «Газпрома». Но потом изменилась ситуация, запускать не стали.
Позже понял, что Российский союз промышленников и предпринимателей помогал в основном крупному бизнесу. Был там человек, который отвечал за малый бизнес, и его направление закрыли: «Да ну, зачем нам это? Мы тут 92% ВВП. Зачем нам малый бизнес?»
Я подумал, что вообще-то стране нужен малый бизнес. Тогда мы с коллегами сделали «Деловую Россию». Я отдал ей десять лет и прошел большую школу: стал смотреть макроэкономические процессы и готовить доклады для президента.
Через какое-то время понял, что «Деловая Россия» не может всем помочь. Поэтому мы обратились к президенту с предложением создать институт уполномоченного по защите бизнеса. Как у нас: кто предложил, тот и делает.
— Какими результатами гордишься?
— Самое большое достижение — амнистия предпринимателей. Это была большая группа товарищей — 2466 человек, судьба которых изменилась к лучшему. Приходится еще с уголовкой бороться, и для нас это самые тяжелые обращения. Освободили, наверное, человек 50.
Чтобы помочь предпринимателям, мы проводим независимые экспертизы — нам помогают 60 с небольшим адвокатских бюро и юридических компаний. Но вытащить удается не всех: сейчас человек десять сидят в СИЗО или под домашним арестом, хотя они не виноваты.
Вот по Полонскому провели четыре экспертизы, и мы считаем, он не виноват. У него не было умысла: он вложил в проект больше денег, чем получил от вкладчиков.
— Расскажи, что ты хочешь изменить в экономике.
— Должна быть комплексная программа: налоги, тарифы, суды, даже электронное государство, которое как раз антикоррупционное.
Но главное — необходима экономическая свобода. Только огромное количество людей, живая экономика, которая движется и растет, может стать основой будущего. Все должно быть подчинено экономическому росту, а не стабилизации. Сейчас мы пытаемся сохранить, что есть: не инвестируем, не бежим, мы стоим и ждем, что будет дальше.
Так это не работает. Это уже мертвая экономика больших монстров, нефтяных и финансовых. Ты хорошо это знаешь: если велосипед остановится, он упадет. Поэтому нам нужно движение вперед и драйв.
