Андрей Мовчан: «Российское общество должно перестать принимать статус-кво»

Андрей Мовчан

В среду, 2 марта, в ресторане «Балкон» в Lotte Plaza состоялась закрытая встреча бизнес-клуба Skolkovo Alumni City Club с директором программы «Экономическая политика» Московского центра Карнеги Андреем Мовчаном. FinBuzz приводит основные отрывки из его выступления. 

Мы находимся в зоне перехода, причем совершенно понятно, откуда и куда — мы просто переходим обратно в 80-е годы, обратно к новому большому циклу, обратно ко всем тем же процессам.

С точки зрения реального продукта в Китае ВВП на человека — $6 500. Реальный рост ВВП Китая на 6% — то есть на $400 на человека в год. А в Америке ВВП на человека — $52 000, и умножить на 3% — это примерно $1 600 на человека в год. Значит китайская экономика растет в четыре раза медленней, чем американская.

Если говорить про акции, то я не очень понимаю, что такое российские акции, потому что это доля от чего? Я вообще не очень люблю рынок акций, а в России этого рынка нет. Я никому не советую инвестировать в российские акции. Есть люди намного умнее меня, есть Baring Vostok, который сидит на миллиарде долларов. Они в Россию за последние два года не инвестировали — наверное, это тоже показатель. У нас падает покупательская способность, и на падающей покупательской способности самый хороший бизнес может оказаться в не очень хорошем положении. Вообще ловить падающий нож опасно, ловить падающую бетонную плиту совсем опасно. А когда эта плита с ножами падает…Не надо заходить в депрессивные страны. Сейчас в мире есть очень много стран, где можно побаловаться equity — идите в Индонезию, в Аргентину, подождите немного и идите в Бразилию.

У России есть три пути. Первый — столыпинский клуб — сорить деньгами и получить Венесуэлу. Другой путь — условно говоря, имени Перона — ужесточить дисциплину, все национализировать. Третий путь — условно говоря, Кудрина, потому что он очень осторожен — вторая перестройка, опять открытый рынок и все сначала. Куда мы пойдем, я не знаю. Я думаю, что мы пойдем посередине между первым и вторым — то есть мы скоро (буквально лет через пять-шесть) национализируем все банки и нефтяные компании, на фоне масштабной эмиссии будем регулировать цены и до 30-го года дотянем. Но я могу очень сильно ошибаться. Я думаю, что если бы меня спросили в 1984 году, куда мы пойдем, то я бы сказал примерно то же, что я говорю сейчас.

Есть знаменитое высказывание Билла Гросса, оно очень точное: если вы не понимаете, куда инвестировать, никуда не инвестируйте.

Индия — очень интересная страна, но у нее есть несколько чудовищных барьеров для роста. Один из барьеров — это федеральная система, на самом деле это конфедерация нескольких стран, экономическая уж точно. У них почему-то не работает экономика масштаба. То, что удалось китайцам, индусам не удается ни по одному из направлений. Вторая индийская проблема — это касты. Они все еще существуют. Это основа их социальной системы, и она убивает лифты очень сильно. А отсутсвие лифтов не дает возможности ускоряться росту. Качество инвестиционного товара в Индии, на мой взгляд, низкое. Я бы скорее пошел, может быть, даже в Филиппины, чем в Индию.

На мой взгляд, единственное, что сейчас вообще можно делать в России — это так или иначе готовить общество к тому, чтобы оно перестало принимать статус-кво.

Почему в моих статьях всех плохо? Во-первых, я пишу не «все плохо», а что плохо — это разные вещи. Рассказывать, что плохо — это важно, это то, что дает какую-то надежду что-то исправить. Во-вторых, я пишу и говорю, что понятие «все плохо» — очень относительно.

Мне кажется, пойти во власть и что-то сделать — это оксюморон. Чего можно добиться, пойдя во власть? С одной стороны, ты очень резко ограничиваешь свои возможности пирамидой власти. С другой стороны, ты себя моментально чудовищно компрометируешь. При всем при том, что в России есть историческая, социальная парадигма поддержки власти, при этом же в России есть историческая, социальная парадигма недоверия власти. Поэтому я думаю, что в России будет пользоваться настоящим уважением только то общественное движение, которое объявит о том, что оно не ходит во власть. Первое, что надо сделать — отказаться от попытки пойти во власть. Если бы Алексей Навальный сказал: «Какая власть? Я занимаюсь разоблачением власти, моя работа — вскрывать язвы действительности», — я думаю, что его любила бы вся страна, он был бы народным героем, Робин Гудом. Робин Гуд никогда не ходил во власть, никогда не собирался быть помощником шерифа.

Почему я живу в России? Есть три пласта. Первый — пассионарный. Я здесь, потому что это мой народ, моя страна, мой язык, мой социум, моя культура, меня тут поздравляют с 23 февраля. Почему Габриэль Гарсия Маркес жил в Колумбии? Я человек нескромный, я вот такие сравнения выбираю. Потому что это его страна. Есть второй пласт — прагматический. В какой еще стране мира вы можете в лучшем ресторане пообедать на двоих за $70? Здесь стоимость персонального водителя, налог на недвижимость, стоимость транспорта, стоимость продуктов, 13% подоходный налог — здесь дешево. Причем, я же занимаюсь бизнесом. Мой бизнес отлично идет отсюда — пока здесь есть интернет, я могу его делать, мне ничего не мешает. И есть третий пласт — личностный. Ну лень мне что-то делать. Куда-то переезжать — это же надо все менять, бросать, продавать, покупать, разбираться в их свинстве. В этом свинстве я отлично разбираюсь, я как старый лоцман в фарватере гавани. Здесь медицины нет — так я знаю, кому позвонить, и т.д.

Главная задача чиновника — не мешать. Сделать так, чтобы правила игры были для всех одинаковыми, всем понятными.

Я думаю, что в базовом сценарии главным пострадавшим будет Китай и в целом развивающиеся рынки. Главными бенефициарами будут США. Новые тигры — типа Индонезии, Аргентины, Турции, Польши — такие разовые истории успеха.

Мне кажется, очень простые вещи надо делать. Надо менять законодательство. Нужно брать не Дмитрия Пескова и не Тину Канделаки, а нормального человека, который организует пиар, в результате которого доверие к власти будет расти, а не падать. Необходимо вводить суд присяжных, надо научить каждого человека в этой стране участвовать в судебном процессе и понимать, что это состязание сторон. Люди должны понимать, как работает правовая экономика. Конечно, нужно признать примат британского суда. Нужно разрешить всем субъектам заключать договора по британскому праву и обращаться туда. Нужно принимать закон о материальной ответственности правительства за изменение законодательства. Нужно позволить подавать на правительство в тот же британский суд, и правительство должно быть готово оплачивать эти решения. Более того, когда мы обсуждали это с юристами, возникла гениальная идея. В случае если сторона, заключившая договор по российскому праву в России, недовольна решением суда, она имеет право обратиться в международный суд, и если международный суд принимает другое решение, то российское государство оплачивает издержки, потому что это значит, что наша система несовершенна. Вот 25 таких мер поменяют ситуацию напрочь. У инвесторов короткая память, дайте им возможность поверить, они поверят.

Мы все и даже я, несмотря на то, что я старый циник, хотим инвестировать в эту страну. Нам удобнее это делать здесь, нам всем нравится продукт нашего труда, мы хотим строить клиники, дома, производить игрушки, делать 3D принтеры и IT. Нас надо просто перестать пугать. Отношение к классу предпринимателей должно стать другим.

IMG_1198_2 IMG_1241_2 IMG_1325_2 IMG_1342_2 IMG_1293_2 IMG_1303_2 IMG_1232_2 IMG_1288_2 IMG_1385_2

Фото: Полина Глебова